Стихи 2020

Главная страница
Поэзия

С каких позиций я смотрю на власть?
Наверно с точки зренья психиатра.
У всех структурных властных ипостась
Артистов погорелого театра.

Там свой особый основной состав,
Под стать солистам остальная труппа.
Секретный есть особенный устав,
Противоречащий законам грубо.

Неприкасаемых нельзя судить,
Их лишь молитва уничтожить может.
Я в храм пойду Всевышнего просить,
Чтоб Он поставил метки им на коже.

На каждой морде чтоб была печать –
Характеристика любой персоны,
Чтоб мы могли их явно различать,
Воздав им то, чего они достойны.

Если, скажем, сладкую конфетку
С полным осознаньем смаковать,
Представляю я соседку Светку –
Все, что хочет, может оторвать.

Для нее не существует правил
И ограничений тоже нет.
Если что-то я при ней картавил,
Значит свой придумывал акцент.

Но у этой сходненской оторвы
Свой определенный шагендак.
Если вы сегодня не здоровы,
Может подлечить слегка за так.

А потом, когда ты в полной неге,
Выставит такой нескромный счет.
Так что не ходи лечиться к Светке –
У нее всегда переучет.

Когда мой вздох, когда мой крик
Глубин достигнут невозможных,
Страницы неизвестных книг
Открыты будут осторожно.
Из врат посланцы выйдут в мир,
Чтоб обличить здесь зло и горе.
И будет взорванным Памир,
И кровью обратится море.

Тогда, наверное, поймут –
Кто с ними говорить пытался.
Возможно даже мой маршрут
В глубины льдистого Кайласа
Сумеют как-то отследить…
Но скуден разум коротышек!
Им лишь бы что-то бороздить,
Растрачивая свой излишек.

Им лишь бы гадить за углом,
При этом страстно голосуя.
Набор им нужен хромосом,
Для поклонения статуя.
А в общем-то нужна им плеть,
Чтоб выбить гадство из сознанья.
Люблю с иронией смотреть
На эти странные созданья.

Превращаешь в повседневности реальной
Иллюстрации измученной души
В непонятно-глупый росчерк тривиальный,
Обрамленный ярко контурами лжи.

В опознании полутонов и пятен
Есть одно наиглавнейшее пятно,
В коем много переломов, ссадин, вмятин
И беды определение одно.

Многослойность там стремлений и желаний,
Необузданных попыток обладать.
Поиск символьных каких-то оправданий
И желаемое терпеливо ждать.

Жди и где-то в очень близкой перспективе
Ты получишь оргалитовый муляж.
В услужении своем прерогативе
Исполняется всегда любая блажь.

Ты знать желаешь, что такое власть?
Ты мыслишь – это деньги и известность?
Свобода управлять, делить и красть,
Скабрезно защищая чью-то бедность.

Да, кто ты есть? Андахриотный ларг!
Всем исполнять положено работу…
Всевышний не лишает неких благ
И даже просто выделяет льготу.

Но ты набравший высоту самец
Претенциозный кандидат для самок.
Всему начало есть и есть конец
Без явных промежуточных стоянок.

И есть защита в слове, ведь оно
Преобразует иногда пространство.
Тебе, увы, такого не дано,
А я от древних, в коих постоянство.

Я могу не узнавать кого-то,
Только подсознание хранит
Ленту всех событий год от года,
Даже доступ к памяти открыт.

Правильные к ней нужны пароли
И проверенные адреса.
Люди часто исполняют роли,
Чтобы откровенно лгать в глаза.

Восприятие мое стремится
Паразитов приравнять к нулю.
Пусть их скатывает биссектриса,
А вверху все те, кого люблю.

Только жаль, что рядом негодяи
Отравляют благодатный фон.
И ненужность сразу обретает
Мне необходимый телефон.

Я любовь хотел сравнить бы с полем,
На котором камни и цветы.
Там легко, не признавая боли,
Для меня сейчас танцуешь ты.

Мы очень часто вызываем страх,
У тех, кто прикоснуться к нам желает.
Несбывшееся жесточайший крах
С неумолимостью напоминает.

Нам будут мстить, нас будут укорять
За то, что не считаясь с дикой болью,
Отваживались мы на части рвать
Считавшееся счастьем и любовью.

Есть справедливость высшая во всем –
Упреки иногда больней пощечин.
Когда мы свет в своей душе несем,
Вопрос о ненависти правомочен.

Я походок видел очень много –
От бедра и даже от ушей.
Плавность придает походке йога
И съеденье жаренных ужей.

Надо научиться кверху попой
При прямых ногах порой вставать.
Чтоб добиться гибкости особой,
Пяток от полов не отрывать.

Также нужно научиться пукать,
Исключая анусовый звук.
И в пупок ладонями не стукать,
Ведь иначе будет громким пук.

Главное – с ноги ступаем левой,
Соблюдая равномерный шаг.
Женщина не станет королевой,
Если в голове ее бардак.

И не станет женщина желанной,
Если нет в ней благотворной ци.
Чтобы быть великосветской дамой,
Поедайте чаще огурцы.

Эффективен огурец с кумысом,
Ускоряется любой процесс.
Правда, сразу ощутите низом
Покидающий вас лишний вес.

Но зато как быстро полетите
В направленье, где журчит вода!
Не ругайтесь, громко не орите,
Пачкая одежду иногда.

Помните, что главное походка!
Важен для нее свободный низ.
Дефилирующая красотка
Для завистниц огненный сюрприз.

В старом парке между кленов танцевала ты
И с тобой лучи небесные кружились.
Я стоял, в букет собрав осенние цветы,
Мне движения твои потом приснились.

Я стоял и строчки этой песни собирал,
Их записывая у себя в блокноте.
В тот момент я своим чувствам очень доверял,
Хоть и был в каком-то энерговороте.

Сквозь листву деревьев пробивался нежный звук –
Опьяняющие красотой аккорды,
Словно где-то мной невидимый дудук
Нам дарил свои волнующие ноты.

Ты кружилась… И прекрасный этот танец твой,
Завихренья световые вызывая,
Околдовывал какой-то властью неземной,
Ликовать, смеяться, плакать заставляя.

КАЖЕТСЯ

Кажется, прячутся в сердце мотивы,
Кажется, воздух пропитан дождем.
Мы непомерно смешны и игривы,
Страшные игры порой создаем.

Как же легко мы с сердцами играем,
Искренне пакостим любящим нас.
Но, оказавшись однажды за краем,
Просим у Бога единственный шанс.

Плачемся, просим и шанс получаем,
Чуть отдышались и вновь предаем.
С легкостью любящих вновь огорчаем,
Думая выровнять что-то потом.

Только есть грань, за которой однажды
Точки возврата не будет уже.
Там нет спасений от боли и жажды,
Там лишь падение на вираже.

Те, кто любили, и те, кто ценили,
Там превращаются в зрителей драм.
Жизнь под откос мы свою запустили,
Рядом с собой превратив все в бедлам.

 

Я видел золотой огромный мост,
Святые по нему шли чередою,
Чтоб поддержать людей в Великий Пост
И встать заслоном пред большой бедою.

Потом я видел мощный водопад,
Который обмывал весь мир от скверны.
В нем блики, словно отсветы лампад,
И с неба золотистые паттерны.

Я знаю тех, кто прячется в тени,
На пальцах их засохли сгустки крови.
Исчерпаны поганой жизни дни,
Они душой давно уж не здоровы.

Но прежде, чем самим уйти во мрак,
Им хочется отнять чужие жизни.
Всегда так поступает злейший враг,
Ему любовь и счастье ненавистны.

Мы знаем – те, кто просто не успел
В своей молитве обратиться к Богу,
Как мученики приняли удел
И лучезарную прошли дорогу.

Знаешь, что такое чебердум?..
Это расстояние от жопы
До тех мест, где обитает ум,
Не в учете нашем остолопы.

В нем есть многофакторная страсть,
Тонкости в языкоположенье.
Даже в чем-то сладостная «Ясть»
Это лишь усилий продолженье.

Это результирующий всплеск
Мало чем отличный от оргазма.
Не в ходу здесь шаржи и гротеск,
Но есть в чем-то некая хиазма.

Я на Эребус как-то прогулялся,
Хотелось поскучать наедине.
Тем более, что господа из НАСА
Решили запретить прогулку мне.

Ну, в общем прибыл я на остров Росса,
На все запреты просто наплевав.
На санкции всегда смотрю я косо
И у меня есть собственный устав.

Я не люблю, когда диктует кто-то
Что исповедовать и как мне жить.
Диктат необходим для идиота
И в нем всегда довольно много лжи.

А я интерпретатор для пространства,
И сам решаю, что и как сказать.
За ханжество и за политиканство
Могу, к примеру, жестко наказать.

Поэтому бываю, где угодно –
То с байкерами коротаю ночь,
То еду в Бологое или Гродно,
Чтоб старикам там чем-нибудь помочь.

И в общем-то простить любую сволочь
Непросто, но полезно для души.
Я с высшими сажусь общаться в полночь –
И то, что до́лжно, пусть Господь решит.

Прости, когда не хочется прощать,
Прости, когда душе твоей противно.
Порою есть потребность прокричать
Несвойственное всем полу ехидно.

И вместе с тем желание любить
Превыше всех стремлений и желаний.
Когда стремятся чувства применить –
Эндемики для высших наказаний.

Хотелось бы и против Бога встать,
Но чувство ведь в душе твоей от Бога.
Представь в любви есть благодать и власть
И в Вечность лучезарная дорога.

Героизировали дураков;
Из древности неведомое что-то
Записывалось в сонмище врагов –
Дразниловку для сущих идиотов.

Дурак, как достояние страны,
В почетный ранг и степень возводился.
А то, что он игрушка сатаны,
Непостижимая была мантисса.

Ведь то, что свыше, нужно понимать,
Однако страх пред новизной первичен.
Дурак не в состоянии принять,
Пугаясь, он всегда категоричен.

И вот уже в руках его топор,
Герой-безбожник предвкушает схватку,
Любой разрушит по пути забор,
Чужой уклад подвергнет беспорядку.

И все из-за того, что идиот
Душой своей почти всегда ущербен!
На всякий случай лучше он прибьет
И бросит жертву умирать на щебень.

Доверчивой толпе потом наврет,
Нагородит такие небылицы –
Что спас от бед великих он народ;
Должны ему по пояс поклониться.

А то, что грабил, жег и убивал
В стране неведомой, стране далекой,
Преподнесет сородичам финал
Мечом ответным и секущей плеткой.

ФЕНОМЕН

Нет, ты мне не говори,
Что огонь погас внутри,
Что растаяло свеченье в темноте.
Это древний феномен –
Бесконечность перемен;
От бесчувствия у нас иммунитет.

Не придумывай тревог,
Трижды воду на порог
С повторением святых имен плесни.
Помни, это ведь стена,
Ты за нею спасена,
И к тебе придут пророческие сны.

Неприятный диалог
Лишь уловка и предлог
Позаимствовать, а может быть украсть.
Свойство некоторых слов
Констатировать любовь –
В этом любящим дана большая власть.

Право кем-то обладать –
Это право сострадать
Без условий и сопутствующих схем.
Это древний феномен,
Получив любовь взамен,
Монопольно не делить ее ни с кем.

ЗАРИСОВКА В ЭЛЕКТРИЧКЕ 1

Недовыкукленная сырая кукла
С энергичным вздрагиваньем губ.
Ищет что-то для себя посредством Гугла,
Чтоб унять огонь особых труб.

Незаметное ее телодвиженье
Явно и заметно для мужчин.
Это тайное почти что предложенье
Для осваиванья величин.

А еще такой неуловимый запах,
Вышибающий мозги самцов.
Я подобных девочек имел на ямбах,
Но всему есть честь в конце концов.

Ты в жизни произносишь много фраз,
В них принцип ожидания ответа.
Слова способны вызывать экстаз,
А в некоторых формулах вендетта.

Слова определяют образ твой,
Характер формируют и поступки.
Бывает так, что человек порой
Элементарно хуже проститутки.

Весь свод каких-то нравственных начал,
Глубинная порядочность и верность –
Песочный их фундамент обветшал
И остается только характерность.

И сразу фраз бушующий поток,
Как инструмент для самооправданий,
Используют, чтоб подвести итог
И вызвать сильный резонанс страданий.

Основа обвинений такова –
Свои грехи в других найти стремимся.
Для этого всегда нужны слова,
Вводящие запрет на компромиссы.

И если мысль у меня чиста,
И сила есть для высших дерзновений,
Воспринимаю благодать Христа
И поищу слова благословений.

МОНОЛОГ ДЕВУШКИ

Колышет нежно ветерок кусты сирени,
От запада и на восток упали тени.
И в этот вечер золотой в беседке старой
Я околдована тобой, твоей гитарой.

Я околдована волною золотистой,
Твоей душой такой неистовой, но чистой.
И пусть наш вечер не во всем правдоподобен,
Но он красив, непредсказуемо огромен.

И воздух нежностью и радостью насыщен
И что-то перенаполняет чувства свыше.
И для всего есть обстоятельства и время,
Но не решенная ты мною теорема.

Умирание еще не началось,
Потому что я стою под ярким солнцем.
Золотистый свет выдавливает злость,
Но во мне ее еще процентов восемь.

К краскам жизни равнодушным становлюсь,
Но, конечно, вижу их, воспринимаю.
Что страдаю и люблю — так это плюс,
Минус в том, что сам себя не понимаю.

Плюс и минус – это качества души,
Волны неких пограничных состояний.
От страданий не спасут женьшень, чжуд-ши
И попытки нравственных самокопаний.

В уравненье жизни множитель один,
Но конечный результат не всем известен.
Романтичным можно быть и до седин,
Даже в муках, человек, останься честен.

А я в такую верую мечту,
В которой есть лишь запредельность неба.
И я не зря так терпеливо жду
С невозмутимостью холодной шерпа.

Я знаю то, что невозможно знать
Случайно возвеличенным пустышкам.
Шутам осталось лишь слегка вонять,
Воспользовавшись близостью к излишкам.

О, эта обезличенная жуть!
На улицах невидимые монстры.
Придет ли в голову кому-нибудь,
Что рабство нам вгоняют просто в ноздри?!

Я к ней подбирался так и сяк,
Апробировал штаны и позы.
Быть в ее объятиях ништяк,
Максимум я получаю пользы.

Я у парикмахера терпел
Танцы с ножницами и салфеткой.
Глядя в зеркало, фальшиво пел
И критиковал свой образ едко.

Я хотел, чтоб было все «Чин-Чин»,
Был почти доволен результатом.
Заказал известный хит «Teach-In»
На виниле синем староватом.

Очень редкий дорогой коньяк
У отца из шкафа скоммуниздил.
Но у ней с другим свой шагендак,
У нее в цене сейчас артисты.

Если откровенно, между нами,
Множество извилин для коры
Головного мозга – это пламя,
Но не беспокоит до поры.

Нужно знать – извилины все эти
Вовсе не гарантия ума.
Человек могуч порой как йети,
Только с интеллектом кутерьма.

Ограниченность сродни болезни,
С дураками одуреешь сам.
Им не объяснишь никак, хоть тресни,
Что у всех привязка по местам.

Стать нельзя богатым на халяву…
С обретенными деньгами вдруг
Дурень сразу падает в канаву –
От богатства у него испуг.

И какие токи по нейронам
Движутся у дурака в мозгу
Не скажу сейчас определенно,
Только лишь предполагать могу.

Улыбалась за окном луна
Как-то странно, полужелтовато.
Если страсть кому-то и дана –
Узнаем на уровне обхвата.

Узнаем желанное тепло,
Притягательную власть ладоней.
Их свечение почти гало,
Проникающее, как плутоний.

Люди одинаковы во всем,
Чувство огнедышаще нескромно.
Мы не знаем, что в себе несем,
В такт любви похрюкивая томно.

Беда, когда занудный проповедник
Пытается внимание привлечь,
Как не совсем талантливый посредник,
Считая обескрашенную речь
Почти миссионерской перспективой…
Но почему-то отзвук авантюр
За чувственной риторикой красивой
И шорох крупных денежных купюр.

Я каюсь перед Богом за предвзятость
И ничего поделать не могу.
Я в пастыре не ожидаю святость
Но не терплю, когда с амвона лгут.
Когда в глазах отдельных иереев
Воспринят я как дойный кошелек.
Не зря мастеровые фарисеев
Порою не пускали на порог.

Неважно сколько песен прозвучит,
Транслятором мне суждено стать было.
В словах я спрятал от небес ключи
И обнаружить их не всем по силам.

И даже те, кто на подмостках сцен
Пространство покоряет голосово,
Всего лишь персонажи всех систем,
Реализующие звук и слово.

У них свобода что-то выбирать,
Но в выборе отсутствие гарантий.
Ведь автор может запретить, не дать
И игнорировать поток проклятий.

Трансляторам известна высота,
С которой людям истина нисходит.
У них есть право созерцать Христа,
Они создания иной природы.

ЗАРИСОВКА В ЭЛЕКТРИЧКЕ 2

Ох, залысина! – Площадка для салфеток,
До сияния натертый кожный свод.
Разве мог предполагать наш древний предок,
Что возникнет целый голый идиот?

Там, где волосу уж нет произрастанья,
Есть шампунисто-лечебная мазня.
Говорят, что со спермато-расстоянья
Для потерянных волос своя цена.

И сидит подковообразный товарищ,
ДНК там уже реквием свистит.
Но в смартфоне он как супермен пожарищ,
А на деле дистрофитный паразит.

Любящая женщина опасна,
Счастлива порою и несчастна –
В чувствах разрушающий тайфун.
Если сравнивать ее с десертом,
Можно горько пожалеть об этом,
Лучше не касаться тайных струн.

Любящая женщина прекрасна,
В глупостях порой разнообразна;
У нее всегда десятки лун.
Но сместив в душе своей акценты,
Не стесняется считать проценты,
Всех сомнительных послав в гальюн.

Женщина не может экономить,
Даже если вы с ней не знакомы,
Деньги не идут порой в расчет.
Основным порой платежным средством
Может оказаться чье-то сердце,
Там, конечно, все она прочет.

ЗАРИСОВКА В ПОЛИКЛИНИКЕ

Прошла по коридору мимо нас,
Усиленно обдумывая что-то.
Разглядывая девушку в анфас,
Я был похож на хищного койота.

Она смотрела прямо пред собой
Потеряно, затравлено, уныло.
Но вдруг тряхнула резко головой
И взгляд случайно мой перехватила.

И сразу приосанилась она,
Ей, видимо, на сердце легче стало,
И зазвенела некая струна –
Она внезапно попой завиляла.

Она его простить никак не может,
А он стремится все вернуть назад.
День каждый с минусом огромным прожит
И все события вокруг субстрат.

Нет радостей, они давно забыты,
Отравлен воздух непонятно чем.
А сводки и коммюнике событий ‒
Разброс пустых уже ненужных схем.

И огненными нитями прошито
Пространство вне его, а также в нем.
Он полужив, уже почти убита
Его душа, обожжена огнем.

Не зомби и еще пока что воин,
Противников вогнать способный в дрожь.
Но перед нею небоеспособен,
Она всадила в сердце острый нож.