РОЖДЕСТВО
В Рождество рождаются легенды,
Отзвук откровений издревле.
Соблюдая пятницы и среды,
Славим Сына Бога на Земле.
В золоте и мудрости преданий
Можно, если очень захотеть,
Услыхать и голоса страданий,
И напевно-радостную весть.
Красота не в золоте окладов
И не в песнопениях отнюдь.
В Рождество душой проникнуть надо,
Чтоб понять божественную суть.
Нам дано познать не так уж много,
Но такая малость – благодать!
Отмечая День Рожденья Бога,
Нужно сердце Богу отдавать.
СНОВА В ОПТИНОЙ ПУСТЫНИ
Тропинка запетляла по лесу
Среди столетних сосен и берез.
И синевою сверху донизу
Небесной переполнен весь откос.
Жиздра под ним струится лентою.
Но не речная благодать отнюдь
Волнует душу разогретую
И не дает с дороги отдохнуть.
В лесах здесь тайна вековечная
И песнями наполненная ширь.
Моя душа такая грешная
От суеты стремится в монастырь.
На литургию и причастие
Успеть дары святые получить.
Молитвы, к сожалению, не частые
От зла хотя бы могут отучить.
МАТФЕЙ
Чайки кашляют над водами залива,
Воздух тепло-серый и сырой.
В даль он с грустью смотрит горделиво,
За причудливой следя игрой
Редких белых облаков с лучами солнца…
Ветер гладит прядь его волос.
В путь отправиться опять ему придется,
Как издалека прийти пришлось
В этот горный край почти благословенный.
Вот, у ног вздыхает Иссык-Куль.
И взирают на него пугливо серны,
А в природе властвует июль.
Даже он сейчас, святой великий путник,
Не познал еще судьбы своей.
От сомнений смутных и сиюминутных
Просит помощь Господа Матфей.
В Газетном переулке Божий храм –
Бездомным нищим помощь и отрада.
Там рады откровенно тем дарам,
Которые скитальцам как награда.
Там не кивают на слепых вождей,
Они и так бессовестно зажрались.
Важнейшей из проблем и новостей
Одна, чтоб в Боге люди оставались.
Один из них коричневым ногтем
Почесывая у себя подмышкой,
Мне прогундосил: «Я был циркачом
И по Союзу выступал с Малышкой.
Так звали бегемотицу мою.
Но кто-то позавидовал успеху
И отравили… Я же пал к нулю,
Став пьяницей бездомным на потеху».
«А я в совхозе техником была.
Однажды сын вернулся из поездки
И начались запойные дела,
А вскоре в суд нам принесли повестки.
Отняли дом, конфисковали все.
На двадцать лет уехал сын этапом.
Сломалось моей жизни колесо,
Лукавый одолел меня нахрапом…»
Ах, сколько там измученных людей,
Которые, как шило в глаз, имущим.
Они не верят красоте идей
И прихвостням идеи стерегущим.
Они приходят к Богу через грязь
И первыми войдут в ворота Рая.
И вымолят у Бога, чтобы мразь
Наказывалась Им, слегка карая.
Подонки, отвернувшие носы,
В костюмах от Версаче, в лимузинах,
Вы взалчете, как бешенные псы,
Но не дадут и дольки апельсина.
А нищие молитвой вас спасут!
Идите к ним сегодня, президенты.
Ведь, может, завтра состоится Суд
И пищей вашей будут экскременты.