Официальный сайт поэта и драматурга
egentar@mail.ru
8 929 8240408
Далеко не все стихи, входящие в книгу “Камень Лагандора”, будут опубликованы на страницах моего официального сайта. Редакторы стараются выбирать те произведения, которые потенциально могут заинтересовать разные категории читающей публики. И я, как автор, стараюсь не влиять на их предпочтения. Ориентировочный тираж уже выходил в печати. Сейчас мы готовим сразу два формата книги – электронную книгу в формате PDF и бумажную книгу для книжно-журнальной сети. Оба формата можно заказать здесь. Стоимость электронной книги 250 рублей, книга в бумажном варианте еще пока не обсчитывалась, о ее стоимости мы сообщим позднее.
Он играючи дарил шедевры,
Он их просто не осознавал.
Он, не успокаивая нервы,
Всем вокруг покоя не давал.
Тем, что есть, и тем, что существует,
Тем, что в клочья рвет устой и быт.
За его преемственность такую
Был однажды он во тьме убит.
Обложка книги “Камень Лагандора”
А я в такую верую мечту,
В которой есть лишь запредельность неба.
И я не зря так терпеливо жду
С невозмутимостью холодной шерпа.
Я знаю то, что невозможно знать
Случайно возвеличенным пустышкам.
Шутам осталось лишь слегка вонять,
Воспользовавшись близостью к излишкам.
О, эта обезличенная жуть!
На улицах невидимые монстры.
Придет ли в голову кому-нибудь,
Что рабство нам вгоняют просто в ноздри?!
16.04.2020
О МЕДИКАХ
Когда ворвется в темноту
Откуда-то звонок тревожный,
Как-будто должен ты в аду
Свершить свой подвиг невозможный.
Ты должен на границе встать,
Закрыв дорогу всем страданьям.
Тебе дана от Бога власть
Для врачевательского званья.
Не зря же посвященье есть,
Которое превыше клятвы.
Российский медик там и здесь
Апологет великой правды.
И без рубашек и штанов
Все люди, даже президенты
Для утомленных докторов
Всегда родные пациенты.
Улыбалась за окном луна
Как-то странно, полужелтовато.
Если страсть кому-то и дана –
Узнаем на уровне обхвата.
Узнаем желанное тепло,
Притягательную власть ладоней.
Их свечение почти гало,
Проникающее, как плутоний.
Люди одинаковы во всем,
Чувство огнедышаще нескромно.
Мы не знаем, что в себе несем,
В такт любви постанывая томно.
Потейте, милые, потейте,
Не запрещается потеть.
Ведь не пройдете мимо смерти,
В свой час вас поцелует смерть.
От этих строк вы отмахнетесь,
Меня из памяти стерев.
Но факты сохранит гипофиз
И выдаст телу перегрев.
И вот тогда уже на грани
Вы вспомните мои слова.
Как кровожадные пираньи,
Они вас изорвут сперва.
Потом, возможно, успокоят,
Молитвой тихой прозвучат.
Но не надейтесь на такое –
Стихи не шепчут, а кричат.
С каких позиций я смотрю на власть?
Наверно с точки зренья психиатра.
У всех структурных властных ипостась
Артистов погорелого театра.
Там свой особый основной состав,
По стать солистам остальная труппа.
Секретный есть особенный устав,
Противоречащий законам грубо.
Неприкасаемых нельзя судить,
Их лишь молитва уничтожить может.
Я в храм пойду Всевышнего просить,
Чтоб Он поставил метки им на коже.
На каждой морде чтоб была печать –
Характеристика любой персоны,
Чтоб мы могли их явно различать,
Воздав им то, чего они достойны.
Если, скажем, сладкую конфетку
С полным осознаньем смаковать,
Представляю я соседку Светку –
Все, что хочет, может оторвать.
Для нее не существует правил
И ограничений тоже нет.
Если что-то я при ней картавил,
Значит свой придумывал акцент.
Но у этой сходненской оторвы
Свой определенный шагендак.
Если вы сегодня не здоровы,
Может подлечить слегка за так.
А потом, когда ты в полной неге,
Выставит такой нескромный счет.
Так что не ходи лечиться к Светке –
У нее всегда переучет.
Если откровенно, между нами,
Множество извилин для коры
Головного мозга – это пламя,
Но не беспокоит до поры.
Нужно знать – извилины все эти
Вовсе не гарантия ума.
Человек могуч порой как йети,
Только с интеллектом кутерьма.
Ограниченность сродни болезни,
С дураками одуреешь сам.
Им не объяснишь никак, хоть тресни,
Что у всех привязка по местам.
Стать нельзя богатым на халяву…
С обретенными деньгами вдруг
Дурень сразу падает в канаву –
От богатства у него испуг.
И какие токи по нейронам
Движутся у дурака в мозгу
Не скажу сейчас определенно,
Только лишь предполагать могу.
Засранство – это высший пилотаж,
Но в нем не должен проявляться запах.
Есть у засранства цвет, объем, метраж,
Оно и контурно на всех этапах.
Не говорим о качествах других,
У них других определений список.
Засранство списывает все долги,
В нем результирующий выплеск близок.
Засранец может пачкать лишь себя,
В поступках предсказуемое действо.
Ведь все хорошее вокруг губя,
Закономерно в грязь вползает с детства.
Я вижу золотой огромный мост,
Святые по нему шли чередою,
Чтоб поддержать людей в Великий Пост
И встать заслоном пред большой бедою.
А там, за ними мощный водопад,
Который обмывал весь мир от скверны.
В нем блики, словно отсветы лампад,
И с неба золотистые паттерны.
Я знаю тех, кто прячется в тени,
На пальцах их засохли сгустки крови.
Исчерпаны поганой жизни дни,
Они душой давно уж не здоровы.
Но прежде, чем самим уйти во мрак,
Им хочется отнять чужие жизни.
Всегда так поступает злейший враг,
Ему любовь и счастье ненавистны.
Мы знаем – те, кто просто не успел
В своей молитве обратиться к Богу,
Как мученики приняли удел
И лучезарную прошли дорогу.
Знаешь, что такое чебердум?..
Это расстояние от жопы
До тех мест, где обитает ум,
Не в учете нашем остолопы.
В нем есть многофакторная страсть,
Тонкости в языкоположенье.
Даже в чем-то сладостная «Ясть»
Это лишь усилий продолженье.
Это результирующий всплеск
Мало чем отличный от оргазма.
Не в ходу здесь шаржи и гротеск,
Но есть в чем-то некая хиазма.
Превращаешь в повседневности реальной
Иллюстрации измученной души
В непонятно-глупый росчерк тривиальный,
Обрамленный ярко контурами лжи.
В опознании полутонов и пятен
Есть одно наиглавнейшее пятно,
В коем много переломов, ссадин, вмятин
И беды определение одно.
Многослойность там стремлений и желаний,
Необузданных попыток обладать.
Поиск символьных каких-то оправданий
И желаемое терпеливо ждать.
Жди и где-то в очень близкой перспективе
Ты получишь оргалитовый муляж.
В услужении своем прерогативе
Исполняется всегда любая блажь.
Прошу, не верьте болтунам
И зазывалам микрофонным.
От них нет пользы вам и нам,
Они речитативом томным
Напакостят, наговорят,
Наобещают ради выгод.
И вот, поверить кто-то рад
В словесно-песенное иго.
Зачем нужны вы болтуну?
Поверьте – он эксплуататор.
Нащупав верную струну,
Включает ваших чувств реактор.
До капли выжмет все из вас,
Опустошенного отбросит.
Болтун идет на грубый фарс,
Ведь правды он не переносит.
ДЕВУШКА СО СКРИПКОЙ
У окна на Малой Арнаутской
В доме над салоном красоты,
Словно луч от солнечного сгустка,
Я увидел символ чистоты.
Там стояла девушка со скрипкой.
Музыка чарующей волной
Как-то нежно и равновелико
Растворяла предвечерний зной.
Я застыл. Звучала «Кантабиле» –
Создана две сотни лет назад…
И прохожие вокруг застыли…
А созвучья нежные царят.
Ох! Уж, это нежное легато,
Выплывающее из окна.
Сердце вздрогнуло тревожно как-то –
Фея музыкальная нежна.
Девушка сняла смычок, вздохнула,
Створку нежной ручкой затворив.
А меня на берег потянуло,
Чтоб устроить чувствам перерыв.
МОНОЛОГ МОЛОДОГО ПАРНЯ
Я к ней подбирался так и сяк,
Апробировал штаны и позы.
Быть в ее объятиях ништяк,
Максимум я получаю пользы.
Я у парикмахера терпел
Танцы с ножницами и салфеткой.
Глядя в зеркало, фальшиво пел
И критиковал свой образ едко.
Я хотел, чтоб было все «чин-чин»,
Был почти доволен результатом.
Заказал известный хит «Teach-In»
На виниле синем староватом.
Очень редкий дорогой коньяк
У отца из шкафа скоммуниздил.
Но у ней с другим свой шагендак,
У нее в цене сейчас артисты.
Героизировали дураков;
Из древности неведомое что-то
Записывалось в сонмище врагов –
Дразниловку для сущих идиотов.
Дурак, как достояние страны,
В почетный ранг и степень возводился.
А то, что он игрушка сатаны,
Непостижимая была мантисса.
Ведь то, что свыше, нужно понимать,
Однако страх пред новизной первичен.
Дурак не в состоянии принять,
Пугаясь, он всегда категоричен.
И вот уже в руках его топор,
Герой-безбожник предвкушает схватку,
Любой разрушит по пути забор,
Чужой уклад подвергнет беспорядку.
И все из-за того, что идиот
Душой своей почти всегда ущербен!
На всякий случай лучше он прибьет
И бросит жертву умирать на щебень.
Доверчивой толпе потом наврет,
Нагородит такие небылицы –
Что спас от бед великих он народ
Должны ему по пояс поклониться.
А то, что грабил, жег и убивал
В стране неведомой, стране далекой,
Преподнесет сородичам финал
Мечом ответным и секущей плеткой.
