6

Вовка допоздна общался Пелагеей, все надеясь, что вот-вот появится Тамила и проводит его к нему в комнату. Но Тамила так и не появилась. Вовке неудобно было спрашивать о ней, поэтому он тактично промолчал и уже было собрался откланяться, когда Пелагея ему вдруг сказала:

‒ Пойдем провожу тебя.

Они дошли до двери его комнаты, Пелагея зашла через порог, Вовка вошел вслед. Девушка огляделась и вдруг молча прильнула к парню. Он, помня обещание, данное Тамиле, не стал отталкивать Пелагею, а наоборот обнял ее и прижал к себе, крепко целуя в губы. Его ладони и пальцы слегка сжимали упругую ее попочку, а потом стали приподнимать юбку вверх, пытаясь обнажить гладкое тело. Наконец одежда полетела в кресло, и они голые оказались на кровати. Пелагея отправилась в путешествие губами и языком по его телу, спускаясь все ниже, пока не оказалась рядом с его сокровищем, которое она пропустить никак не могла. Вскоре его сокровище почти полностью оказалось во рту у девушки. Она языком, небом и щеками начала делать некие движения, доставляя Вовке неописуемое удовольствие. Потом Пелагея встала на четвереньки слегка выгнулась, приподнимая попочку вверх и как бы приглашая Вовку войти в нее сзади, но традиционно и без всякой пошлости. Что он и сделал двумя плавными, но мощными движениями. Пелагея застонала и стала своим ответным движением помогать парню добиться результата. Результата они добились практически одновременно. После чего они полежали немного, потом Пелагея встала, оделась и поцеловала его коротко в губы.

‒ Ты был нежным, желанным и сладким, ‒ сказала она и покинула его комнату.

После ее ухода он сразу же заснул.

Вовка проснулся сам очень рано, практически затемно. Умывшись, он облачился в одеяние для занятий и вышел из дома, заметно ежась от прохлады. Забравшись на возвышение, он сел в восточную позу, скрестив ноги, сосредоточился и начал дыхательные упражнения. Постепенно на него снизошло спокойствие, и парень почувствовал теплый шар в своей груди. Почему-то ему захотелось на выдохе произносить «Эм» ‒ именно этим леший призывал рыбину на реке.  Теплый шар стал медленно разрастаться, и вскоре интенсивное тепло затопило все его тело. Сколько он просидел в этом состоянии, Вовка не знал, но, когда он открыл глаза, солнце уже встало, а за ним с улыбкой наблюдал Леший в компании с Илой и Тамилой.

‒ А ты молодец… Наконец то силой начал овладевать. Дальше легче пойдет. Переодевайся… У тебя сегодня еще одна натурщица на сеанс напрашивается. Полинка просит ее тоже нарисовать. Можно просто карандашами. Не надо на нее краски переводить. Красками если захочешь, потом ее напишешь. А твое следующее упражнение будет заключаться в том, чтобы, когда будешь рисовать, попробуй на состояние дыхания настроиться.

‒ Попробую, учитель.

‒ А сейчас пойдемте завтракать.

Спустя час после завтрака Вовка сидел перед домом и просто наслаждался ласковым благодатным утром. Он закрыл глаза и буквально растворялся в запахах разнотравья, в жужжании шмелей и пчел, в стрекотании кузнечиков и в перекличке пернатых.

‒ Балдеешь? ‒ Услышал он насмешливый голос Полины.

‒ Точно… Ловлю момент…

‒ Ну, что?.. Пойдем рисовать?

‒ Да, пойдем… В большую комнату… Там света больше.

Вовка заранее принес туда альбом, отдельные листы для рисования карандашами и пастелью и сами карандаши. Полина заняла место, которое прошлый раз занимала Маранха. Вовка сначала присел на табурет, потом встал и руками поправил волосы девушки и наклон головы. Полина как-то странно посмотрела на парня и легким движением головы прижалась щекой к его ладони. Но это движение было мимолетным.

Вовка приступил к своей работе, постаравшись погрузиться в состояния регуляции дыхания. Он почувствовал, как тепло распространяется по его телу и восприятие Полины стало несколько иным – он увидел свет, идущий от девушки и окружающий девушку. Разумеется, он постарался зафиксировать этот свет в виде легкого фона со всеми его цветовыми перепадами.

Через час с небольшим портрет был готов. Полина была первой, увидевшей собственное изображение.

‒ Ты интересно меня показал… ‒ Промолвила она. ‒ Я себя знаю… Но увидеть себя чужими глазами – дорогого стоит. Тем более, глазами художника.

‒ Так… Дайте-ка и мне посмотреть… ‒ Вовка протянул портрет Лешему. ‒ Отлично… Восприятие, если и неполное, но уже ощутимое… Ты начинаешь чувствовать и видеть…

‒ Знаешь папа, я ощутила некое опьянение, ближе к концу его работы. И даже сейчас голова слегка кружится.

‒ Это, Полинка, результат взаимодействия магии художника с твоим сознанием. Пойди полежи с часик и все пройдет. ‒ Полина ушла на второй этаж дома. ‒ И это правильное взаимодействие. В дальнейшем в результате применения силы все твои натурщики, даже животные, будут слегка пьянеть. И людей тебе придется предупреждать об этом эффекте. Опьянение будет несильным и приятным… На некоторых особо чувствительных дам оно, возможно, будет оказывать еще и эротическое воздействие. К этому тоже нужно будет быть готовым. Поэтому лучше перестраховываться и стараться, чтоб во время твоей работы в помещении находилось третье лицо, исключающее момент приставания к тебе. Особо экзальтированные натуры могут на время терять чувство реальности и границы дозволенного. Но и в целях самосохранения опускаться до механистического копирования модели тебе категорически нельзя. Можешь потерять свой дар чародея. А за Полинку тебе спасибо… Если потом ты ее еще и на холсте напишешь, я тебе буду признателен. Впоследствии на своих выставках портреты моих дочерей можешь экспонировать.

‒ А ваш?

‒ А ты что, успел уже меня изобразить?

‒ Пока еще нет, но собираюсь…

‒ Меня изображать не надо… Людям, особенно непосвященным, нельзя меня видеть. Это ты меня видишь таким, каков я есть. Ведь кто-то считает меня злым, а кто-то добрым. Испокон веков люди Лешего воспринимали по мере своих душевных качеств. Злой присваивал мне негативные качества, добрый позитивные. И это неизбежно… Давай присядем на кухне и попьем чаю. Так вот… Если что-то происходит, скажем, в лесу, так сразу же в сознании ограниченных людей начинает копошиться подозрение – хозяин балуется, морок наводит. А не думают они, сердечные, что в неприятности влипают по собственной глупости и невнимательности. Ведь в лесу очень много разных младших существ, которые являются как бы дежурными – и каждый на своем участке. Помнишь тех шерстяных с когтями, которые детишек привели? Это боровые… Они за благополучие грибных и ягодных полян отвечают. Кусты берегут. Есть еще пеневики, омутные, дриады… Всех и перечислять не стоит. Ведь помимо добрых и нейтральных существ есть и откровенные паразиты – мавки, русалки и некоторая другая нечисть.

‒ В сказках часто упоминается Баба Яга. Что вы можете о ней сказать?

‒ Гипертрофированный образ хранительницы границы миров. На самом деле хранительница конечно же не живет в избушке на куриных ногах. У нее хоромы не меньше моих. Но дойти до них весьма проблематично хотя бы потому, что это действительно граница мира физического и миров нематериальных. Когда ты научишься владеть силой по-настоящему, мы сводим тебя к ней в гости. На самом деле тут и идти то недалеко. И есть еще один момент… Хранительниц на самом деле достаточно много. На каждом участке своя. На чужую территорию она никогда не пойдет… Не положено, как в духовном плане, так и в этическом. Со мной она взаимодействует, но у нас функции разные. Я за лес и природу отвечаю, а она за участок границы. В сущности, хранительница является своеобразным пограничником. Отсюда туда нарушителей не пропускает, оттуда сюда тоже. Ведь там всякой дряни тоже хватает. Представляешь, сколько бы сюда всякой нечисти поналезло, если бы хранительницы не было? Тот-то же…

‒ А мне можно будет ее нарисовать? Хотя бы в приблизительно настоящем виде…

‒ Не знаю… Поговорим с ней… А вообще-то это интересная идея – представить галерею образов, которых народ считает мифологическими, а они не менее реальны, нежели сами люди… Я, пожалуй, позволю тебе меня изобразить, но несколько внешность поменяю. Чтоб люди настоящий мой облик не знали. Хранительница, скорее всего, тоже перед тобой… Вернее для портрета облик поменяет… Не нужно людям видеть и знать того, что им не положено видеть и знать.

‒ Учитель… Позвольте вас спросить. Вот вчера вы говорили о дочерях Леших, которые иногда выходят замуж за людей. Вы сказали о жертве, которую приносят дочери учителей на алтарь любви к человеку. Выходя замуж за мужчину, дочь Лешего меняет свой облик или остается той, какой он ее встретил, познал и полюбил?

‒ Интересный вопрос и многозначный… Естественно она остается неизменной. Какой смысл ей менять свой облик. Для многих знакомых и близких этого человека она в любом случае останется непознаваемой загадкой, разрешить которую никто не сможет. Попытки ухаживать за нею, соблазнить или увести из семьи будут обречены на провал. Также она не позволит причинить вред ее избраннику, то есть мужу. Ей ведь абсолютно не составит никакого труда физически уничтожить любого, кто посмеет покуситься на ее семью. Какую бы значимую должность не занимал их противник. В истории России есть немало фактов противостояния известных и значимых людей с дочерями Леших, ставших женами тех или иных личностей. Взять хотя бы, к примеру, Евгению – жену художника Ивана Шишкина. Ты полагаешь, дружок, что она была обычной женщиной? Сестрой художника Федора Васильева? Шишкин познакомился с Евгенией в 1867 году, а в следующем году она стала его женой. Они, правда, прожили счастливо всего шесть лет. У художника умерли два сына, и сама Евгения тоже ушла вслед за сыновьями по собственной воле. Вот та жертва, которую приносят дочери лесных учителей на алтарь любви. В живых осталась только их дочь Лидия. Трудно сейчас констатировать из-за чего именно ушла Евгения. Вряд ли из-за болезни. Такие женщины обычно не болеют. Дети могут болеть, но сами лесные девы нет. Вероятнее всего возникло противостояние с кем-то из значимых людей того времени, увлекшихся женой художника и Евгения предпочла уйти, чтоб обезопасить жизнь любимого человека. Не всегда у таких жен есть возможность для силового и духовного противостояния. Тем более, если противником является мастер тайных знаний.

‒ Как все непросто, учитель.

‒ Жизнь никогда не была простой. Кстати, тебе Тамочка рассказывала, как называются дочери Лешего?

‒ Да, она мне говорила… Подождите… Сейчас попытаюсь вспомнить… Ну да, точно… Она мне рассказывала, что лесных дев в Европе называют анханами. Но тем не менее в России, Белоруссии и Украине такого понятия вроде бы нет.

‒ Такого действительно нет. В народных сказаниях наших дочерей называли и до сих пор называют Лесавками или Шишигами. Им приписывали много негативных качеств вплоть до убийства людей. Кто-то их считал нечистоплотными голыми старухами, негативно относящимися к пьяным и недобросовестным людям. Причем дочерей хозяина леса считали и дочерями Кикиморы. А у нас с Кикиморами никаких отношений в принципе быть не может. Эти обормотки могут нам прислуживать, выполняют свое служение по охране лесных могильников, то есть мест, где захораниваются погибшие животные. Ни один уважающий себя Леший в одну постель с Кикиморой не ляжет. Да, и воняют они изрядно… А наши дочери, конечно, умеют морок наводить… Но лишь действительно на пьяных отморозков или на вооруженных негодяев.